Хроники московского провала [СИ] - Валентин Горблюк

Спустя минут пятнадцать Роман-Элум поспешно вернулся.

– Финера, что же ты не рассказала нам о своем подвиге.

Он подскочил к телевизору и включил его. Лена-Финера увидела себя на экране в качестве спасительницы. Как и когда смогли снять этот сюжет. Роман-Элум раскрыл тайну. На улицах повсюду установлены камеры слежения.

– Ты представляешь, что теперь можешь претендовать на получение звания Полезной первого уровня. Ребенок, которого ты спасла, является членом семьи служащих третьего уровня. Ты скоро будешь самой популярной в нашем обществе. Ведь до этого не было ни одного случая именно такого спасения от химер. Лена-Финера протянула пластиковую карточку Роман-Элуму, подаренную ей матерью спасенного ребенка. Тот внимательно прочитал ее.

' ЭОДЕНА, СТАРШИЙ РЕГИСТРАТОР ДЕПАРТАМЕНТА РОДСТВЕННИКОВ ЗАРАЗНЫХ, КОД СВЯЗИ 7-15-21Б'.

– Слушай, Лена-Финера, судя по номеру телефона, эта женщина занимает довольно высокое положение на службе. Она может оказать тебе значительную услугу.

Ближе к рассвету, когда все население должно погрузиться в оцепенение на экране телевизора возникло лицо Лены -Финеры крупным планом. Она взахлеб восхваляла власти города и плела несусветную чепуху относительно того, что только благодаря мудрому Правителю решилась на такой героический шаг. В заключение передачи телеведущий сказал, что этой скромной девушке присвоено звание Полезной Первого уровня и ей надлежит зайти в Департамент Милостей Правительства Великой Афроевразиании. Лена-Финера остолбенела от увиденного. Как такое может быть. Она даже не знает дорогу в телецентр.

Роман-Элум рассмеялся. В этом насквозь лживом обществе можно все и посоветовал сходить в Департамент.

В следующую ночь Лена-Финера направилась в центр города. Департамент Милостей располагался в здании Детского Мира. Многие прохожие узнавали ее и горячо пожимали руку. Она становилась местной знаменитостью. В бюро пропусков чиновница, только взглянула на нее и произнесла восхищенно 'а это ВЫ, наша героиня'. Даже не заглядывая в чип личности, выписала пропуск на третий этаж. Попала она в кабинет к самому начальнику Департамента. Все руководители Департаментов и управлений относились к Служителям Верховного четвертого уровня и были генетически обезображены.

За огромным столом сидела огромная жирная туша. Лицо напоминало что-то среднее между бульдогом и жабой. Все в огромных бородавках. Нижняя губа свисала, и изо рта выделялась тягучая слюна, стекавшая на жирный подбородок и манишку. Чиновник наклонился и протянул девушке свою обезображенную руку. Лена-Финера пожала ее и брезгливо отдернула. Рука этого урода была мокрой и липкой.

– Плоходи и садысь,- картаво произнес начальник Департамента.- Давай мне твой щип.

Лена-Финера протянула свою карточку. Чиновник достал сканер и проверил чип.

– Ты знаешь плезленная, сто отныне, к созалению, мы вынуздены плисвоить цебе звание Слузителя Велховного. Какая ты хитлая. Насла зе способ плолезть в наше обчество. С завтласнего дня ты в пелвом уловне. Ласписысь вот тут.

Чиновник протянул ей журнал. Девушка быстро расписалась, мечтая быстрее закончить процедуру. Уродец протянул ей новый чип и торжественно произнес:

– Тепель, согласно плоцедуле, я долзен тебя поселовать и влучить подалок. Ну какая зе ты плотивная и худая. Как бы меня не стоснило от тебя.

– Может быть, обойдемся без этой процедуры, что бы вас не смущать.- Лена-Финера тоже очень надеялась обойтись без поцелуя этой противной жабы.

– Ты сто, сумаседсая сто ли,- он показал на телекамеру, стоящую в углу.

– сисяс мое привествие и поселуй будут транслировать по телевидению.

В кабинет вошла хрупкая девушка. Лена-Финера впервые так близко при нормальном освещении увидела женское лицо Служительницы Верховного. Та включила камеру и словно робот стала считать от десяти к нулю. Чиновник быстро вскочил и, проявляя прыткость, не свойственную его фигуре, подскочил к вновь обращенной. Трансляция началась.

– Дологие соотетественники, пелед нами гелоиня совлеменности. Она Сла на великую зелтву лади благополучия насего обсества.

Рядом стоял огромный телевизор, и Лена-Финера могла видеть себя вместе с начальником Департамента. К ее удивлению речь чиновника была вполне стилистически слаженна. Полностью отсутствовала картавость в произношении. Видимо это делалось с помощью специальных средств техники.

– От васего имени я целую насу гелоиню и влуцаю ей больсой пакет с натулальными плодуктами.

Чиновник протянул девушке огромную котомку килограмм на десять и, прижав девушку к себе, поцеловал в щеку своими бородавчатыми губами. По лицу несчастной героини потекла слизь. К горлу подступила блевотина. Лена-Финера едва сдержалась, чтобы не выпустить рвотные массы наружу.

Когда трансляция закончилась. Чиновник вновь уселся в свое кресло и махнул ей рукой, указывая на выход.

– Посла вон, меня из-за тебя сучки, чуть не стоснило. Я тепель дазе обедать не буду. Фу, какая ты плотивная.

Лена-Финера подхватив пакет, бегом выскочила из кабинета и помчалась к выходу. Не заметила, как добралась домой. Роман-Элум и Алексей Васильевич-Фовас радостно ее встретили еще в торговом зале.

– Мы все видели, молодец. Теперь тебя без хрена не сожрешь.

Девушка протянула хозяину спортмагазина пакет, и пожаловалась на тяжесть содержимого. Затем крикнула: 'Гуляем, ребята' и направилась в комнату.

Да, это был настоящий праздник. Больше всех радовался маленький Галамас. В пакете лежало около двух килограмм разных сладостей от конфет до пирожных. К радости курильщиков в набор входили два блока сигарет со странным названием 'Аромат Дарора'. И вот они две бутылки настоящей водки и четыре литровые бутылки пива. Кое-какая мясная снедь. Одна литровая баночка овощного салата. Решили отложить бутылку водки, две бутылки пива и немного всячины, на случай возвращения Вячеслава Ивановича-Борла. Устроили пир на весь мир. Все напились до чертиков. За два часа выкурили две пачки довольно сносных сигарет. Не заметили, как уснули. Впервые Лена-Финера спала крепко, пьяным сном.

Проснулись, когда стало вечереть. У всей честной компании трещали головы. Видимо напитки были не совсем хорошего качества. Девушка решила позвонить своему жениху. Герундис ответил сразу. Казалось, что он держал свою лапу на телефонной трубке. Поздравил невесту с заслуженным званием и радостно сообщил ей, что денег на генетическое преобразование потребуется в два раза меньше. Это радовало его больше всего. Затем сказал, что родственник выйдет из тюрьмы через два дня. Рекомендовал девушке готовиться к торжественному дню. Просил у нее очередного свидания. Сказал, что прикупил кое-каких продуктов, так как будущая жена должна набраться сил перед операцией.

Лена-Финера поначалу хотела отказаться от встречи. Но по настоянию Роман-Элума согласилась. Продукты были нужны им в дорогу. До Самары путь не близкий. Как будут они добираться в этот город, еще никто не знал.

Возвращение Вячеслава Ивановича – Борла.

Он появился в магазинчике внезапно, хотя его все ждали. Наверное, оттого, что уже шел третий час всеобщего оцепенения. Вячеслав Иванович слегка прихрамывал. На нем была какая-то странная одежда. Короткие черные бриджи, белые длинные до колен гольфы. На ногах какие-то восточные калоши. Но самый нелепый вид имела рубашка серого цвета, огромная как балахон, рукава свисали вниз, закрывая кисти рук. Вид его напоминал что-то среднее между испанским кабальеро и турецким пашой. На шее висел медальон с выгравированным текстом. И еще одна странность. Волосы на макушке были выкрашены светящейся краской. В сумеречном зале создавался эффект, что ему вскрыли черепную коробку и вставили туда маленькую лампочку на батарейке. Все кинулись к Борлу и стали обнимать его. Вячеслав Иванович зарыдал от переполнявших его чувств радости свободы. Виду осунувшегося лица выдавал перенесенные страдания. Когда освобожденный из заключения обнял Казакова, то очень тихо произнес:

– Я очень сожалею, Алексей Васильевич, что не смог уберечь вашу любимую супругу.

Тут и несчастный Фовас заплакал. Лена-Финера и Роман-Элум простили им мужские слезы. Нет, это не малодушие – это отчаяние от бессилия перед Молохом жестокого общества.

Вячеслав Иванович- Борл начал было рассказывать, что с ним случилось, но Роман-Элум перебил его, предложив отпраздновать возвращение. Извлекли все запасы, разложили на столе. Хозяин магазинчика попросил всех поменьше двигаться, и вышел. Спустя несколько минут принес рулон блестящей ткани. Похвастался, что это ноу-хау его друзей-физиков. Завесил этой огромной шторой две стены, выходящие в торговый зал и на улицу.

– Теперь нас ни один Цербер не распочухает. Бывший узник с жадностью накинулся на яства, которые принесла Лена-Финера. Все трое ели и пили мало, чтобы пострадавшему досталось больше пищи. Вячеслав Иванович-Борл опьянел до чертиков, речь стала бессвязной. Наконец он откинулся на спинку кресла и сладко захрапел. Роман-Элум с Алексеем Васильевичем -Фовасом взяли спящего за руки, за ноги и отнесли в постель. Хозяин жилища пожелал всем спокойного отдыха и удалился в свою комнату к сыну.